Интервью с победительницей женской Олимпиады-2004 и Кубка Макконелл-2006 Татьяной Пономаревой

Елена Майтова, для ИА "Спортком"

    ТАТЬЯНА ПОНОМАРЕВА, World Grand Master по спортивному бриджу, в бридж играет с 1990 года, на протяжении нескольких лет играет в паре с Викторией Громовой, с которой и завоевала большинство своих серьезных титулов. Чемпионка России в женском разряде 2000 (в паре с Е. Майтовой), 2003 (с М. Лебедевой), в микстовом командном разряде 2001, в микстовом парном разряде 2002 (с М. Красносельским). Чемпионка России в открытом командном первенстве 2004 и 2005, серебряный призер – 2002. Бронзовый призер Second European Bridge Championship – 2005. Победительница всемирной женской Олимпиады-2004 (в составе сборной России) и Кубка Макконелл-2006 (в составе американской команды). Член Спортивно-технической комиссии Российской Лиги Спортивного Бриджа (РЛСБ) с 2002, член Совета РЛСБ с 2005 года. 6-е место в общем рейтинге РЛСБ на 01.07.2006. Замужем, имеет двоих детей – дочь Валерию 11 лет и сына Андрея 9 лет, муж – тоже бриджист, Александр Гаркавый, он же – первый учитель и первый партнер по бриджу, с ним же достигнуты первые успехи на бриджевом поприще. Закончила Мехмат МГУ, работает заместителем Генерального директора в солидной юридической компании. На работе к увлечению Татьяны бриджем относятся с пониманием, не препятствуют частым отъездам на бриджевые тренировки и соревнования.

    — Почему в бридже, как, скажем, в теннисе или в шахматах, нет турниров с большим призовым фондом?
    Главная причина, мне кажется, в том, что бридж – все-таки незрелищный вид спорта. Хотя в бридж играют миллионы людей во всем мире, показать главные соревнования так, чтобы можно было болеть, как в футболе, – невозможно. Карточная сдача играется (в командном турнире) одновременно на нескольких десятках, а то и сотнях столов, иногда и с некоторой оттяжкой во времени (кто-то играет быстрее, кто-то – медленнее), длится она в среднем 3-5 минут, и показать реальные баталии за лучший результат пока не представляется возможным. Поэтому призовые деньги – не самая главная цель бриджевых профессионалов. Большую часть денег они зарабатывают, играя в так называемых спонсорских командах, – командах, где есть ряд приглашенных солидных игроков и, как правило, один спонсор, который, также играя в этой команде, выплачивает остальным игрокам определенное вознаграждение и премию, если команда что-то выигрывает. У нас в России тоже постепенно появляются спонсорские команды, но размах, конечно, не тот, что во всем мире.

    — А каковы вообще взаимоотношения бриджа со спонсорами во всем мире и у нас? Ведь есть официальные соревнования на уровне национальных сборных – европейские, всемирные, где спонсора в команду взять практически невозможно?
    По-разному… В бриджевом мире есть ряд сильных федераций, которые могут оплатить подготовку и поездку национальной команды только с членских взносов, либо имеют постоянных спонсоров – например, США, в Европе – Голландия, Исландия, Франция, Италия, Польша (там очень много играющих)… В Китае, например, очень сильная государственная поддержка бриджа – известно, что там с незапамятных времен в бридж играет всё Политбюро. Как справляются остальные – мне не известно, но понятно, что в странах со стабильной экономикой всегда найдется возможность финансирования, особенно если крепки национальные интересы. У нас же – как всегда: перед каждым турниром на уровне национальных сборных начинается судорожный поиск хоть каких-то средств, и в результате зачастую многие из нас (кто может) сами оплачивают собственные расходы, а кто не может – ну, делим их расходы среди тех, кто может… И, в зависимости от вложенных средств, получаем соответствующие результаты: например, в 2004 году мы могли выбрать только один международный турнир, на который поехать – командное Первенство Европы либо Олимпиада. Выбрали Олимпиаду, были некоторые средства на подготовку, на сборы с приглашением зарубежного тренера, – и вот результат: первое место женской сборной и третье – мужской! И можно только догадываться, как играли бы наши спортсмены, если бы была возможность тренироваться и выезжать на международные турниры чаще – ведь это тот самый неоценимый опыт, которого нам так не хватает.

    — А что такое вообще «бриджевый профессионал»?
    Как и везде – человек, который прямо или косвенно живёт за счет бриджа. В развитых странах больше возможностей – игра в спонсорских командах, контракт с которыми заключается на сезон какого-нибудь первенства страны, мира или Европы, преподавание бриджа, бриджевая журналистика, владение или руководство бридж-клубами, игра с учениками и более слабыми игроками, желающими повысить свое мастерство в регулярных турнирах, приобретение статуса судьи и судейство на соревнованиях, работа в организационных комитетах на всякого рода турнирах… У нас в России, как я уже упоминала, нет постоянных спонсоров, так что такая работа носит, как правило, одноразовый характер. Спонсорские команды есть, но я в них никогда не играла.

    — Играете ли вы с мужем в паре? И вообще – возможно ли такое «супружеское» партнерство, или это чревато дополнительными семейными неприятностями?
    С мужем в паре играю, но редко, так как мой основной партнер – Вика Громова, и все главные турниры, женские и открытые, я играю с ней. Но успешно играющие семейные пары – не редкость в бридже. К примеру, на последнем (2006) Первенстве Мира в микстовых соревнованиях две из трех ступенек пьедестала заняли именно семейные пары, причем отнюдь не молодые, а у нас в России самой квалифицированной и, что немаловажно, успешной микстовой парой является чета Громовых – Виктория и Андрей. Но, безусловно, эта проблема очень индивидуальна, и я знаю многие семейные пары, которые редко играют вместе (не могут!), и даже такие, которые именно бридж и разрушил! Здесь, мне кажется, многое – как и в обычной, не бриджевой семейной паре: невозможно спрогнозировать на свадьбе, будет ли брак успешным, все зависит от конкретных людей, от их умения приспособиться к интересам другого человека.

    — Понятно, что бридж, как и другие интеллектуальные виды спорта, построен на «технических» аспектах – счет, вычисление позиций, розыгрыш «стандартных положений» и т.п. Но многие исследователи говорят и о таких сторонах бриджевого спорта, как психология, воображение. Как Вы лично ими вооружены?
    Наверное, какими-то психологическими аспектами бриджа впрямую не пользуюсь, но наблюдать всегда интересно – в бридже человеческий фактор имеет большое значение. Например, садимся играть финальный матч. Оппоненты играют жестко, нагнетают напряжение, чувствуется, как оно «сгущается», становится почти ощутимым. Через несколько сдач происходит, например, выигрыш какой-нибудь трудной сдачи с нашей стороны (с существенной прибавкой в счете) – и сразу, как глоток свежего воздуха, как кусочек синего неба среди туч, происходит переориентировка ощущений: оппоненты начинают нервничать, производить неоднозначные действия, которых они бы не сделали, будучи уверенными в своей положительной матчевой стойке. Много выводов можно сделать, замечая, с какой скоростью оппонент делает заявку, играет картами, задумывается над чем-то перед ходом или заявкой. Но здесь зачастую включается воображение: поскольку бридж, в отличие от шахмат, игра с половинной информацией (каждый игрок во время конкретной сдачи видит только половину колоды – свою руку и карты одного из игроков, лежащие на столе), мнение о распределении остальных карт остается на совести каждого играющего – как он умеет сделать выводы из торговли, розыгрыша, виста. Как говорил Шерлок Холмс – почему собака не лаяла? Зачастую полезно поставить себя на место другого игрока – почему он сделал так, а не эдак? Как бы сделал я? И если умеешь, многое становится понятным.

    — А что есть «команда» в бридже? Мы знаем, что в бриджевой команде три пары, из которых единовременно играют две, за разными столами. А что «внутри»? Насколько важна сыгранность, взаимопонимание, совместные действия, роль лидеров?
    Ну, сыгранность важна именно в парах, так как единовременно за одним столом работает против оппонентов только одна бриджевая пара, и именно она ответственна за конкретный результат за этим столом. Но понятие командного духа, безусловно, бриджу не чуждо. Как и в любом командном виде спорта, не обязательно всем вместе ходить обедать, иметь общие досуговые интересы, выпивать рюмочку перед сном или проводить семейные праздники. Самое главное – не создавать друг другу дискомфорта во время турнира, не пытаться понять природу чьей-то ошибки (это дело тренера, не партнеров), и, главное, не пытаться переложить вину за проигрыш на партнеров по команде (даже если вам кажется, что ваша пара сыграла идеально). Последнее в бридже очень актуально, особенно в длинном турнире типа кругового – сообщая партнерам об их ошибках, ты отнюдь не улучшаешь их настроение, и результат следующего матча с расстроенными партнерами по команде нетрудно предугадать. Опять же, очень приятно, когда тебя, наоборот, поддерживают. Но это известные истины, написанного и сказанного по этому поводу очень много. Командный дух – это, прежде всего, взаимоуважение и невмешательство.
    Что касается лидерства, то в каждой команде (не только бриджевой) есть люди, играющие лучше и играющие хуже. Естественно, идеал – это безупречно играющие все члены команды, но такого в жизни не бывает. Как правило, расстановка сил в команде складывается сама по себе, близко к тому, как это происходит в обычной жизни. Но это не должно влиять на взаимоотношения внутри команды. Когда одна пара пытается доказать другой, что именно она является парой №1, это плохо кончается.

    — Традиционный вопрос – какое место бридж занимает в вашей жизни?
    Честно говоря, никогда не задумывалась. Всё свое отпускное время я трачу на бриджевые турниры. Но отвечать на вопросы типа «работа или семья? Бридж или семья?» не хочу и не буду, потому что они бессмысленны – это разные стороны одной жизни.

    — А что есть женщина в бридже? Как бридж влияет на ее жизнь, и наоборот – как чисто женские свойства характера влияют на бриджевую игру?
    Сначала давайте условимся, что женщина в современном мире – отнюдь не затюканная домохозяйка, и именно в этом контексте будем рассматривать женщину, играющую в активный бридж. Например, одна из известных бриджисток США Джил Левин даже судилась с американской бриджевой федерацией, не допускавшей женщин в так называемые «открытые» (читай – мужские) турниры, и выиграла процесс! Однако женский бридж, конечно же, отличается от мужского. Лучше всего об этом написала Сабина Аукен, бриджистка №1 в мире, в одной из своих книг. "Мужчина", – пишет Сабина, – "может единовременно решать только одну задачу (проведите эксперимент: попросите мужа, к примеру, перелить некую жидкость в сосуд с узким горлышком и во время процесса задайте ему вопрос о чемпионате мира по футболу – он попросту вас не услышит!), зато он решает её подробно и качественно. Женщина же привыкла решать десяток проблем одновременно (жарится картошка, идёт сериал, варится суп, кричит ребенок, звонит телефон и т.д.), и она может, пусть не так качественно, но решить их все. Но, правда, ей трудно сосредоточиться на одной проблеме – она слышит окружающие звуки, видит перемещающиеся предметы и т.д. И получается, что в тех местах бриджа, где следует учитывать массу входящих факторов, женщина сильнее мужчины, но пение одной невинной птахи за окном может неожиданно помешать ей в решении какой-то простой проблемы".

    — Вы – член Совета РЛСБ. Каковы ваши функции? Как видится дальнейшее развитие российского бриджа?
    Совет Лиги – высший орган российского бриджа, но он – не рабочий, совещательный, принимающий решения по ключевым вопросам. Пока весь наш бридж держится на энтузиазме отдельных организаторов, говорить о каких бы то ни было перспективах бессмысленно. Часто задают вопрос – почему в многомиллионной России всего около 1000 зарегистрированных бриджистов? Получается замкнутый круг: мало членов – мало взносов, нет средств на развитие и обучение, еле хватает на проведение официальных турниров, мало средств на развитие – мало членов, взносов и т.д. Смешно сказать, большинство наших бриджевых функционеров работают бесплатно! Такого нигде в мире нет. Будут новые члены Лиги – будут средства, будет работа, будут и перспективы. Сейчас у нас проводится масса турниров, работают клубы и школы бриджа, сборные команды выезжают на солидные турниры и показывают приличные результаты, но это исключительно благодаря энтузиазму отдельных людей. Но энтузиазм – понятие преходящее, и если не будет поддержки от официальных спортивных структур (бридж, между прочим, олимпийский вид спорта!) и спонсоров – будущего у нас не будет.

07.2006