Максим Петрович Хвень

    Один из сильнейших бриджистов России, многократный победитель и призёр чемпионатов России, медалист всемирной бриджевой Олимпиады.
    Трагически погиб в дорожно-транспортном происшествии.


"До встречи"
Максим Петрович!
Вот и ты туда же...
Спешу обрадывать тебя.
Ты не горюй, там много наших,
Которых вспоминаю я любя.
Садись за стол, уже налита стопка,
и передай им всем большой привет.
Зовёт дорога, полыхает топка,
я скоро получу от них ответ...

С.

    Прошел год после гибели Макса Хвеня. 25 ноября в его день рождения будет турнир его памяти. Я попросил людей хорошо знавших Макса написать то, что они считают нужным. Почти никто не отказался. Тексты получились очень разные, но, мне кажется интересные и неравнодушные. А начнем с «классики» – стихотворения, написанного автором под ником Поклонница к дню рождения Макса в 2004 г.

Дмитрий Прохоров

Молчать фанаты не смогли –
И телеграммы целый день
Летят со всех концов земли:
Congratulations, Mr. KHVEN!

Вас ждут награды и успех,
А на груди у Вас медаль,
Вы – наш кумир, Вы лучше всех,
И мне, конечно, очень жаль,

Вы так блестящи, так умны –
Вести не стоит счет годам.
Глаза бездонной глубины
По-прежнему пленяют дам.

«Я наслаждался каждый миг»
Максим Хвень

    Твоя жизнь была пронизана силой и радостью каждого момента.
    Рядом с тобой не было слабых людей.
    Ты наполнял своим жизнелюбием и силой всё вокруг.
    Ты передал радость жизни настолько, что когда тебя не стало, люди, которые любили тебя не только выжили, но полны сил. Полны той радостью жизни, которую ты оставил нам. Ты хотел чтоб мы были счастливы – у тебя всё получилось.

«Есть только прошлое и настоящее»
Максим Хвень

    Будущее может не наступить никогда, поэтому я счастлива сегодня. Этому ты меня научил.
    И теперь я могу вспоминать о тебе тепло, радостно, без боли.
    Простыми одаренные люди не бывают. С тобой могло быть сложно, но никогда не было скучно. Скорость мышления поражала. Бриджевые споры могли обижать от резкости и жесткости. Но вступая в спор, я зря ожидала, что меня будут щадить как девочку.
    Один случай из жизни:
    Макс спорил с партнером (Олег Казанцев) о значении заявок в конкурентной торговле на высоком уровне. Я разделяла его точку зрения, что было далеко не всегда. Разбор тонкостей всех заявок продолжался очень долго. В итоге каждый из партнеров остался при своем мнении.
    Когда Макс исчерпал все доводы, он сказал:
    – Прости брат, я был не прав.
    Олег довольно откинулся в кресле. Мир был восстановлен.
    Позже я сказала:
    – А ведь так ты соглашался и со мной. А я-то искренне думала, что убедила тебя :)
    Но так случалось нечасто, ведь обычные слова Макса:
    «Я никогда не ошибаюсь».

    Думаю, не мне одной год жизни без Макса показал, что ушел не просто блестящий игрок, закадычный друг своих друзей и любимец женщин. Умерла легенда, один из самых ярких персонажей бриджевого фольклора, человек, который был неотъемлемой и необходимой частью бриджевого контекста на протяжении многих лет. Который стал частью нашей жизни настолько, что даже теперь, спустя год после его смерти, его отсутствие ощущается, как невосполнимая пустота.
    Макс никогда не был сусальным героем, и глупо было бы «ангелизировать» его (он первый посмеялся бы над подобной глупостью). Но те, кому посчастливилось познакомиться с ним по-настоящему, знают насколько глубоким, великодушным и интересным человеком он был. Настоящим другом, умеющим слушать и слышать (и быть честным в оценках услышанного), рассказчиком, обладающим прекрасным чувством юмора (и редкой для бриджиста способностью к самоиронии), собеседником, глубоко чувствующим и понимающим людей (и стремящимся быть одинаково объективным к тем, кого он любил или не любил). Макс погиб в том возрасте, когда мужчина переживает очередной (и, возможно, самый главный) «кризис роста»: переосмысливает жизнь, производит ревизию ценностей. После его смерти, я (наверное, как и многие) думала: что было бы с Максимом, если бы судьба дала ему еще один шанс? Познакомившись с его отцом, я поняла, что мне легко представить Макса мужем (в том смысле, который вкладывали в это слово древние греки) – главой большой семьи, любящим и заботливым отцом, другом жены, опорой родителям, гостеприимным хозяином дома.
    Увы, теперь всё что мы можем сделать для Макса – помнить, молиться, помогать его семье морально и материально. Но главное, что мы можем – это постараться сохранить его для его сына Жени. Сохранить в воспоминаниях, рассказах, фотографиях, прямой речи, в нашем отношении к Жене и его матери, в нашем присутствии в их жизни. Чтобы дать сыну шанс узнать своего отца, понять и почувствовать его в себе, гордиться им…

    Макс...
    Человек в маске. Иногда доброй, иногда язвительной, иногда... Разной. Но почти всегда в маске. И тем более ценны моменты, когда он эту маску снимал. Те люди, кто видел его настоящего – никогда не оставались равнодушными.
    Человек добрый. Уверена в этом на сто процентов. Да, это не та доброта и самопожертвование, что воспеваются в балладах, но Макса никто не мог обвинить в том, что он поступил плохо только ради того, чтобы поступить плохо. Друзья всегда могли рассчитывать на помощь и поддержку, и даже случайных встречных, обыгранных им за карточным столом, он пытался приободрить и утешить :)
    Плавно подошли к третьему пункту – человек язвительный. Не ироничный, а именно язвительный. Но за ямочки на щеках, сопровождающие очередное замечание, ему почти всё прощалось. Навсегда запомню его комплимент на А-призе: «Таня, у тебя сложная внешность, тебе трудно выглядеть хорошо, но вот сегодня»...
    Макс. Человек. Личность на 100 процентов. Прошел год, а я всё ещё плачу, несмотря на уверенность что ему, там, где он сейчас, хорошо. Он смотрит на нас иногда и ухмыляется. Любя.

    Мы с Максом были знакомы больше двадцати лет, когда-то давно проводили на турнирах все вечера вместе. Последнее время, к сожалению, общались пореже. По крайней мере, как бриджиста, я знал его великолепно, так что, наверное, имею право рассказать немного про то, что он был за игрок.
    Макс из плеяды бриджевых фанатов, которые появились в самом начале 90-х годов. Не буду называть имена, мастера, появившиеся в те годы, и сейчас играют сильнее всех в России. В команде мы с Максимом играли не так часто. Помню из важных событий совместную победу в командном чемпионате 1997 года, а в прошлом году вместе играли за сборную на чемпионате Европы. Гораздо чаще мы оказывались противниками, может быть Макс это вообще тот человек, против которого я сыграл максимальное число сдач в своей жизни. Сыграл с переменным успехом.
    Каким же он был противником? Очень неудобный, жесткий. Лучшие игровые качества – присутствие за столом, высокая техника игры картами, практичная и агрессивная торговля. Непоколебимая уверенность в своих силах, он прекрасно себя чувствовал против самой сильной оппозиции. А вот против него средние игроки просто не имели шансов, они часто сдавались еще до того момента, когда карты вытащены из коробки. Харизма+ магнетизм = Максим Хвень. Играл всегда очень быстро, просто быстрее всех. На самом деле, здесь дело было в его уверенности, думают же чаще всего из-за того, что сомневаются, а не из-за того что не могут посчитать. Макс не сомневался никогда.
    Главные его спортивные успехи – две медали чемпионатов мира, количество чемпионских званий в России подсчитать будет тяжело, их много.
    Обсуждение сдач с Максом было настоящим интеллектуальным вызовом, многие не могли его выдержать. Он частенько брался защищать сомнительные решения, переубедить его было нелегко. Дыры в логике оппонента по обсуждению он находил моментально. На самом деле про бридж он знал всё, всё умел, и главное, что умел делать всё за столом.
    Бриджевый турнир без Макса, не могу себе представить.
    Покойся с миром, Максим. Мы всегда будем помнить о тебе.

    В паре с Максом я начал играть в конце 2006 года, и сразу почувствовал его фантастическую агрессию в торговле в геймовой зоне. Умопомрачительные инвиты и постановки геймов временами приводили к подсадам, но значительно чаще контракты реализовывались.
    Макс был очень неуступчивым в своих суждениях, касающихся бриджа. В послесессионых обсуждениях сдач за рюмочкой горячительного, ему практически невозможно было что-то доказать и убедить в своей правоте. Его доводы базировались на огромном опыте игры и высоком чувстве карты. Он никогда не любил научные методы торговли и предпочитал им «практичный бридж» (термин, который сам придумал), основанный в основном на оценке вероятности реализации контракта и интуиции. О его «теоретической лени» говорит хотя бы тот факт, что в паре у нас использовались примерно 4-5 самых простых конвенций (Стейман, Блэквуд, Лэнди, одвротка и ещё что-то:), а уж его вопрос перед каждым турниром – А какая у нас одвротка? – постоянно вызывал улыбки у присутствующих.
    Он был очень разносторонне развитым человеком и всегда интересным собеседником, временами поражал своими литературными познаниями. Так один раз он удивил нас с Сашей Дубининым тем, что полчаса декламировал Евгения Онегина.

    Так сложилось, что с Максимом я в основном общался в его первые годы знакомства с игрой. Начинали мы одновременно в бридж-клубе при МИФИ в 1988 году. Сначала Максим играл с Пашей Зайцевым, а после того как мне и Максиму не удалось с нашими партнёрами отобраться на юниорский чемпионат Европы 1990 г., мы сели в пару и с 1990 по 1993 год регулярно играли в паре. Максим всегда отличался дружелюбным отношением к партнёру и, как правило, никогда не начинал первым критиковать, «наезжать» на партнера. Да и вообще он не любил кого-то критиковать. Особо надо отметить его миролюбивый характер. Но при этом он никогда не позволял кому-либо наезжать на своего партнёра и свои взгляды на происходящие события.

    В соответствии с принятыми канонами мемориальный текст следовало бы сопроводить примером сдачи, особо удачно сыгранной Максом. Однако просмотр немалого количества бюллетеней с чемпионатов Европы и Мира, в которых он принимал участие, к моему удивлению, не дал результата: ни одной сдачи, где он продемонстрировал бы какую-то экстраординарную игру, столь любимую журналистами, мне обнаружить не удалось.
    Сначала это меня сильно огорчило, но потом я понял, в чём тут дело. Макс был воплощением естественности, наверное, самым ярким среди нас. Он обладал некоей врождённой бриджевой интеллигентностью, позволявшей ему в самых сложных ситуациях выбирать именно ту линию поведения, которой требовала конкретная сдача. Это большая редкость даже в кругу игроков топ-класса. Можно совершенствовать физическую форму, увеличивать глубину анализа, повышать психологическую устойчивость, но этому научиться нельзя. Игроку такого плана нет необходимости солировать в бриджераме.
    Макс и в жизни казался мне столь же цельной личностью, какою он, без сомнения, был в бридже. Отсюда его редкое человеческое обаяние, так привлекавшее к нему окружающих. Не только тем, кто близко его знал, но и тем, кто хотя бы изредка встречался с ним за игровым столом, вряд ли суждено его забыть.

    Мне довелось сыграть с Максом в команде (а часть матчей и в паре) его последний турнир. То, что он был очень сильный игрок, не нуждается в уточнении. Самым сильным моим впечатлением оказался его совершенно конструктивный подход к анализу провалов. При обсуждении он сразу высказывал все соображения в защиту решений, которые партнёр принял за столом. Даже, если именно эти решения привели к проигрышу.
    Потом анализировал заявки, которые можно было улучшить. В совокупности с критичным и беспристрастным подходом к своим решениям, это давало ощущения праздника бриджевого анализа. И это в абсолютно спокойной атмосфере, такой редкой в пылу борьбы.
    Вне бриджевого стола это был один из самых интересных собеседников на самые разные темы. С оригинальными и яркими суждениями. Большая потеря для всех нас. Его будет очень не хватать.

    Писать о Максе легко и сложно одновременно.
    Легко, потому что воспоминания прозрачные и понятные. В них нет полутонов. Макс жил по простым и ясным принципам, вёл себя, как хотел, говорил, что думал, в глаза, мгновенно замечал все бриджевые ошибки, и с удовольствием их комментировал. Но вот отрицательных эмоций ни у кого это не вызывало, потому что в его словах не было злобы или удовольствия – только чуть насмешливая правда. И когда правдой, было то, что он ошибся или его обыграли, эта правда тут же появлялась на свет.
    Сложно писать, потому что моя память о нём как-то не складывается из конкретных воспоминаний. Макс был всегда, когда играли, и везде, где играли, стал для меня частью бриджа, такой же неотъемлемой и привычной, как вид карт, названия мастей, вечерние посиделки после игры. Ты выходишь из зала – и вот он Макс, с сигаретой и/или кружкой пива, большой, немножко вальяжный, с лукавым чёртом в глазах. Пройти мимо, не начать делиться своими переживаниями, было для меня очень сложно.
    Простота и цельность, спокойная уверенная сила Макса делала его уникальным игроком. Он так верил в себя, что это передавалось партнёрам, наполняло их энергией и напором. В паре/команде с Максом можно было проиграть, но нельзя было сломаться. И это достигалось не словами ободрения и поддержки, а волшебным образом, просто постояв рядом с ним. Такой спокойный, дружелюбный, понятный мир. Спасибо тебе.

Призёр Олимпиады 2004




Diamonds Cup – 2008

Другие фотографии


Последний турнир