Кролик гневается

Виктор Молло

    Мягкий безобидный Кролик был разгневан.
    "Пожалуйста, пожалуйста", – тщетно взывал он. "Разрешите мне сесть на Север. Я знаю, что вы не верите в подобные приметы, но я не выиграл еще ни одного матча, занимая место Юга. Я..."
    "И не удивительно", – ответствовал Кабан, продолжая, тем не менее, твердо оставаться на позиции Севера, – "но, если вы соблаговолите сосредоточиться на своих картах, а не на том месте, которое занимаете, возможно, в этот раз вам удастся победить. Однако в любом случае менять что-либо сейчас уже поздно".
    Все просьбы Унылого Кролика оказались тщетны.
    Осознавая границы своих технических возможностей, Унылый Кролик привык к брани и философски воспринимал оскорбление своих более удачливых коллег, но лишь до тех пор, пока эти оскорбления носили пристойный и вежливый характер. Но заставить его сидеть на Юге без всякой на той причины, а лишь потому, что этот бессердечный Кабан захотел таким вот образом публично выказать ему свое презрение, унизить его - это не лезло уже ни в какие ворота.
    Итак, ежегодный традиционный матч между Грифонами и Единорогами с обязательным набором самых заслуженных кибитцеров. Дрожащими руками Кролик поднял свои карты.

Все в зоне	ТКДВ9		За всю свою жизнь не найдется и полдюжины случаев, когда Кролик блефовал, причем всякий раз это происходило после третьей или четвертой послеобеденной порции вишневого бренди. Он никогда не блефовал на первой или второй руке или в неудачной зональности. Но сейчас всё обстояло иначе. Кабана следовало хорошенько проучить.
	8765
	-
	Т432
10432		8765
-		ТКДВ10
Т765432		-
76		Д1098
	-
	9432
	КДВ1098
	КВ5

    С выступившими на лбу капельками пота, нервно подергивающимся левым ухом, бегающим кадыком, Кролик тщетно старался выглядеть невозмутимым, объявляя дрожащим голосом одну пику.
    В результате, имела место следующая последовательность заявок.

Юг	Запад	Север	Восток	По мере развития торговли Кролик начал опасаться, что закончится она каким-то большим количеством пик и, хотя Кабан без сомнения заслужил этот суровый урок, его собственный, Кролика, престиж может существенно пострадать.
У.К.	П.С.	О.К.	В.М.
1п	пас	3т	пас
3б	*	4б !	пас
5т	пас	6п	*
пас	пас	**	пас
?

    Но отступать было поздно. Ему придется дорого заплатить за это безумство и, если, повезет сесть не более чем за 1100, а даст бог, всего лишь за 800.
    Реконтра Кабана в корне меняет ситуацию. Катастрофа неизбежна, но некоторые катастрофы оказываются сильнее других, и единственной мыслью Кролика было желание возможно эффективней преуменьшить эту.
    Но вот вопрос и вопрос актуальнейший: Как?
    Быть может поискать убежище в шести безкозыря или семи трефах? Но Кабан со своим суперфитом в пиках, а ренонс у Кролика без сомнения подтверждает это, может неверно интерпретировать любое назначение и привести его в семь пик, после которых, о ужас из ужасов, он опять-таки даст реконтру. Этого любыми способами следует избежать.
    Неожиданно на Кролика снисходит вдохновение. Он убежит в семь пик! Судьбе угодно, чтобы это был финальный контракт, но, по крайней мере, без реконтры. Трагическое сообщение не может быть истолковано двояко.
    Глубоко вздохнув, без тени прежней уверенности, Унылый Кролик пытается найти убежище в большом шлеме.
    На этот раз его контрит слева Заслуженный профессор био-софистики, известный в миру, благодаря своим привычкам и внешности, под именем Птицы Секретаря.
    Атака: двойка пик.
    Бормоча себе под нос жуткие проклятия, Кабан, зло рыча, выложил на стол свои карты.
    Кролик и по сей день не помнит, в каком порядке он разыграл эту сдачу, но история содержит тот факт, что после четырех кругов козырей, он вышел трефой, импасируя даму. Затем он сыграл королем бубен, дамой и валетом. Первоначально П.С. воздержался от игры своим тузом, но рано или поздно ему пришлось-таки с ним расстаться, а у Кролика всё ещё оставался король треф, обеспечивающий ему переход в руку для сладостного отбора отработанной бубны. Пять пик, пять бубен и три трефы доставили большой шлем домой в целости и сохранности.
    Гнев Кабана стихал с каждой выигранной взяткой, а к тому моменту, когда он записывал счет, Кабан вновь стал самим собой.
    "Если бы сидели на Севере, вы без сомнения сделали бы овер", – заметил он радостно.
    "Вы специально законтрили шесть пик, чтобы вытолкнуть их в большой шлем"? – просвистела Птица Секретарь.
    "А что заставило вас выйти в козырь"? – возмущенно брызгал слюной Морж. "Трефовая..."
    "Не имеет значения", – вмешался Кабан. "Разыгрывающий вскакивает тузом, тянет козырей, проводит импас треф и "далее везде". Только выход из-под туза бубен кладет контракт, но это невозможная игра. Даже я не каждый раз нахожу подобную атаку. Однако не стоит огорчаться", – продолжал Кабан, бросая дружелюбный взгляд в сторону кибитцеров, – "я уверен, что ваша вторая пара проведет аналогичную торговлю и получит такой же результат".

    В соседней комнате на Юге сидел Папа Грек, а на Севере – Карапет, Свободный Армянин. Торговля же приняла следующие очертания:

Юг	Запад	Север	Восток	Тимоти Тукан, игравший на Западе за Грифонов, совсем не был уверен в подсаде одной пики, но столкнувшись с проблемой полнейших мисфтов, ему осталось лишь развести руками. Оставить контру ему представилось лучшим из всех худших вариантов, пришедших в голову.
Папа	Тукан	Карапет	Грач
1б	пас	1п	*
пас	пас!	пас

    Колин Грач, которого так прозвали за своеобразную внешность, начал с четырех старших червей, на которые Тукан снес две трефы и две бубны. Далее, последовала убитка треф и возврат мелкой бубной.
    Считая, что у Тукана шесть пик – а у него, безусловно, насчитывается одиннадцать карт в пиках и бубнах – Карапет решил пустить и оказался в полном нокауте, обнаружив у Грача бубновый ренонс. Вторая убитка треф довершила разгром. Без одной.
    "Конечно", – жаловался Армянин, – "их другая пара окажется в пяти бубнах, безусловно выкладном контракте для такого расположения карт".
    "Любопытная сдача", – заметил Старший Кибитцер клуба Грифонов Оскар Филин. "Если контракт разыгрывает Юг со своим ренонсом пик, то большой шлем фактически выкладной. Одна пика с позиции Севера, похоже, предел мечтаний. Может быть действительно", – мудро закончил комментарий Филин, – "что-то есть в этих местах".